Представьте: дома серо, грязно и опасно, а за соотечественников часто стыдно.

 

А где-то есть брызжущий красками, свободой и достатком мир, слабо знакомый, но известный в виде мифов и легенд, и оттого особенно притягательный. Там ведь можно сидеть на траве и покрасить волосы в фиолетовый цвет.

 

ах, да, еще у вас нет денег. Не в нынешнем смысле, а по-настоящему.

 

Это такое введение для маленьких, кто вообще не поймет, о чем речь.

 

... и хорошо, что не поймет.

 

  * * *

в общем, в девяностых мы очень любили Европу, умудряясь иногда проводить там по полгода. Уезжая с 20-тью с трудом накопленными долларами, привозя домой баснословную сумму в 100, но смысл был, конечно, не в долларах, а в рассказах о чудесных приключениях в лучшем правильном мире, ностальгия по которому охватывала сразу, стоило попасть обратно на край родины, в гулкий заполненный мрачными насупленными людьми зал брестского вокзала, с потемневшими сводами, огромной люстрой и осыпающейся сталинской лепниной.

 

Постепенно простенький запас английских, немецких и других слов (по мере возрастания умения строить и понимать фразы их них) подправил такую картинку мира, но первого восторга хватило надолго.

 

В 1992-м (кажется) году мы с тогдашней женой Надей ездили автостопом по Европе. Германия, Франция, Испания, Италия, потом лето кончилось - а значит, Берлин, где теплая дружеская берлога, и в начале октября (желто и багряно, синие вывески U-bahn`а в капельках дождя, скукожившиеся листья на каменных панелях) почувствовали, что пора назад. А то уже зябко на дороге. По пути хотелось заехать в Данию, потому что в Копенгагене жил старый приятель Паша Хихус.

 

Хихус (перевернутая фамилия Сухих) был московским хиппи-интеллектуалом в очках (обязательно в толстой роговой оправе по моде пятидесятых). Он был забавный! А еще неглупый. Говорил с такой нарочитой московской растяжечкой, которая в других раздражала (я тогда больше любил Питер), а тут вроде и ничего. С вечной иронической улыбкой - но незлой.

 

... а еще, в отличие от типичного московского интеллектуала, Хихус был деятельным, а не квелым бубнящим под нос Бродского занудой. Поскольку области деятельности МХ(и) того времени были ограничены, он решил стать художником. Рисовать, правда, Хихус не умел... Но это оказалось необязательно: его детские каляки-маляки отлично сочетались со смешными надписями. Неудивительно, что потом он занялся комиксами - но это позже.

 

Близкими друзьями мы не были, так, находились несколько раз в одной компании, просто он был из довольно большого круга людей, с кем не надо было притворяться. В том числе, к кому можно было запросто приехать в гости и недельку пожить.

 

Кстати, в Данию Хихус попал забавным образом: была такая анархо-коммунистическая датская организация Next Stop. Панки-коммунисты ехали автостопом в какую-нибудь европейскую страну ради продвижения этого своего анархо-коммунизма и, когда стряслась perestroika и границы приоткрылись, с энтузиазмом затеяли акцию Next Stop Soviet, смотреть родину победившего социализма. В результате, большая часть некст-стоповцев в коммунистических идеалах была сильно поколеблена (а в анархических, возможно, укрепилась), зато в Москве стало весело - по Арбату шлялись импортные панки, тренькали на гитарах и бухали с местными тусовщиками. А перед отъездом предложили новым знакомым совершить ответный визит в Данию.

 

«Угыгы, в Данию, во придурки!!!», угорали те, тогда это звучало как предложение сгонять на Луну. Но прошел месяц-два и в почтовых ящиках стали появляться красивые нездешние конверты с приглашениями, адресаты быстренько побежали в датское посольство - и поехали на благословенный Запад, где все как в кино. Из них домой вернулась дай бог половина.

 

Самым простым способом остаться в раю было попросить политического убежища (такое иногда еще прокатывало), тогда датская бюрократия, поскрипывая, начинала рассмотрение беженского дела, и длилось это долго. И Хихус этот статус беженца (ко всеобщему удивлению) взял, да получил. Так везло немногим.

 

Статус беженца означал возможность выбраться из лагеря, где, конечно, насильно никто не держал, да вот только находился этот лагерь на каком-то Аллахом забытом острове с одной скучнейшей деревней, где даже из магазинов со скуки не поворуешь, а солагерники очень бесхитростные представители всяких арабских и негритянских стран. Кроме того, статус означал бесплатную «социальную» квартиру, пособие и прочие плюшки.

 

Все это Хихус получил, и обнаружил, что в Дании делать совершенно нечего. Жизнь в Копенгагене текла одинаково, датчане были малообщительны и жили своими скучными датчанскими интересами, разделять которые было неохота. Даже знаменитая Христиания, с шестидесятых годов поселившаяся на островке посреди Копена хиппи-коммуна, оказалась сборищем престарелых тусовщиков, уставших от любопытствующих и совершенно довольных своей тихой жизнью, и маленьким, но прибыльным бизнесом по продаже наркотиков туристам.

 

Напомню, Хихус был - деятелен...

 

И он начал скучать.

 

* * *

 

До Дании мы добрались за один день.

 

автостопом до Ростока, города знакомых многоэтажек и опасной бритоголовой публики (неонацики тогда обильно завелись среди восточно-германской молодежи), ужасно унылый город, особенно меня поразила гора пустых бутылочек в туалетной кабинке, таких, маленьких, какие на кассах супермаркетов продают - брррр, ну и мрачный же ужас этот стыдливый немецкий алкоголизм...

 

паромом до датского Гедсера

 

где мы час прождали машину на пустой дороге упирающейся прямо в причал, а потом плюнули и пошли на электричку, где я так катастрофически напился с каким-то датским алконавтом, что копенгагенский перрон плясал под ногами, а прохожие, у которых я пытался спросить адрес, шарахались в стороны

 

в конце концов я нашел непугливого датчанина и он объяснил дорогу. До хихусова дома оказалось полчаса пешком, и я по пути немножко пришел в себя.

 

...

 

«О, здорово!», сказал Хихус без тени удивления, и все привычно завертелось:

 

комната набита людьми. Хихус рассказывает что-то смешное. В общем, все, как в Москве.

 

В комнате - ни одного датчанина, все русские.

 

* * *

В этом и была суть проблемы.

 

Ведь если вы не особо любите прогибаться под окружающий мир, то эмиграция точно не для вас. Особенно в первые несколько лет. Невозможно даже просто разговаривать с иностранцем, чтоб он при этом не воспринимал вас как забавного (или опасного) мультикультурного папуаса, не подкрутив сначала внутренние поведенческие регуляторы в чужую сторону. Полегче в любой из романских стран, в славянских, естественно, даже в Германии (немцы, конечно, те еще весельчаки, но она большая и там бывает всякое). Но Скандинавия!!! угггрх, абырвалг. А во всей Скандинавии есть такая самая маленькая, самая кукольная, самая порядочная (самая невыносимая) - Дания. Не повезло Хихусу.

 

... в общем, в комнате были только русские.

 

За исключением Трины, но Трина не в счет, мы познакомились с ней еще в Москве. Была такая категория студентов-славистов, привлеченные короткой модой на perestroika, которые появились в Москве около 90-го года, ну, такие, романтичные. Искавшие в России то, чего не хватало дома. Трина была одной из них. ... На самом деле очень датчанская датчанка, бледнокожая, светловолосая, серьезная. Из тех, кто все переживает молча, прикусив губу - прилично. Даже по-русски она говорила очень скучно и правильно. И, конечно, как большинство окрестных девиц, Трина была в Хихуса влюблена.

 

что, конечно, дохлый номер - укротить ироничного фавна и привести его к пристойному женскому порядку невозможно.

 

остальных я уже не очень помню, были, кажется, какие-то гости из Берлина, кто-то приехал в Копен отдохнуть от лагерной мультикультурности, ну и, на правах второго хозяина, Леша.

Ну, Лешу-то помню отлично, еще бы, про него такая прекрасная история есть.

 

Родом он был из Мурманска. Простой такой, на самом деле, парень, без выдуманных завихрений, но бешено энергичный и совершенно без башки. Ну и тоже очень хотел попасть в прекрасный правильный мир. Целью он наметил себе Данию, уж не знаю почему, то ли там законы для азюлянтов (политических беженцев) особенно гуманные, то ли знал там кого.

 

А, наметив, расстелил на коленях карту и провел прямую линию: вот Мурманск, дальше Норвегия, потом Швеция, а вот и Дания. Ехать он решил автостопом, быстренько добрался до норвежской границы, и, перейдя ее, обнаружил удивительную штуку: оказывается, прекрасный мир с супермаркетами, неоновой рекламой, туалетами в белоснежной плитке, казино и заправками Shell начинается не сразу. С норвежской стороны оказалась точно такая же тундра, что и у нас. В тундре была, правда, автомобильная дорога, и по ней ездили самые настоящие иномарки, красивые - но очень редко, раз в час. А стоять и ждать их было ооочень д-д-д-д холодно, потому что климат тоже почему-то не изменился. До Швеции Леша добирался две недели, за которые очень замерз, оголодал и был практически съеден белым медведем.

 

поэтому, увидев в конце концов такую полезную цивилизованную штуку, как поезд, Леша немедленно в него залез и стал сидеть в тепле и на мягком сиденье. И с билетами тоже оказалось просто: стоило показаться контролеру, Леша стащил с головы русскую меховую ушанку и начал ее пихать в контролерскую грудь: «Шапку, шапку бери. Вери гуд рашн шапка! Ну нету денег, брат, прости!» (по-русски, конечно, изучение иностранных языков Леша отложил на потом). Через какое-то время контролер почувствовал, что начинает сходить с ума и сбежал.

 

золотой ключик к европейской жизни был найден! Теперь при виде очередного контролера (ехать было еще долго) Леша заранее стаскивал с головы вери гуд рашн шапку и радостно ее предъявлял. Срабатывало отлично.

 

повязали его уже на юге Швеции, до Дании было - рукой подать. Из-за того, что, устав голодать, Леша решил покушать ихних иностранных гамбургеров в МакДональдсе и расплатиться неразменной шапкой. Оказалось, нервы у кассира МакДака покрепче контролеровых, вери гуд шапка не сработала, и даже напротив, была вызвана полиция... Вжжжжик - и домой.

 

Следующий подход Леша спланировал потщательней, год копил деньги и нашел круиз вокруг Скандинавии подешевле. Но на всякий случай шапку прихватил, а то мало ли что! В порту Копенгагена он покинул корабль, подбежал, растопырив заранее руки, к ближайшему полицейскому, и радостно выкрикнул заученную фразу: Ай вонт политикал асайлим!

 

Койко-место в лагере было обеспечено, и заодно год капиталистической жизни, пока датская бюрократия неспеша расматривает его дело. Видимо, там он и познакомился с Хихусом, а потом и стал вместе с ним жить в социальной квартирке около Кьеркегорова кладбища.

 

а еще в Леша с Хихусом освоили изготовление железнодорожных билетов

 

смысл был в том, что выписанные в России билеты действовали на европейские поезда. Есть у тебя билет до Кельна например, то можно выйти в Варшаве или Берлине, погулять, а потом сесть дальше на любой местный поезд с этим же билетом. Ну, правила такие. А если к билету Москва-Варшава приписать похожими буковками Берлин - Париж - Нью-Йорк - Марс, то тоже работает. Потому что не знали местные контролеры, какие они, русские билеты. Все русские с лагеря только на таких билетах и ездили. Только однажды не проканало, когда один вконец обнаглевший пассажир начал пихать эти билетики при посадке в автобус частной компании.

 

и нам предлагали воспользоваться, кстати. Но нам домой было через Швецию, там правильные поезда не ходят.

 

... а еще я отдал Леше свой польский паспорт!

 

Польский паспорт я купил у немецкого наркомана в Амстердаме, за пятьдесят гульденов. Неизвестный поляк (немец куда-то сбегал) получил свою дозу, а я удобный для перемещений паспорт. Только вот воспользоваться им ни разу не решился, потому что на фото был такой маленький (1м 73 см ростом) щекастый круглоголовый и слегка приплюснутый полячишко, короче, ни разу ни я. И еще цвет глаз zeliony, но это, конечно, ни один цивилизованный пограничник не поймет.

 

посмотрел я на Лешу, прикинул рост, щекастость и т.п., и понял, что ему нужнее.

 

за бесплатно отдал, между прочим, из внутреннего благородства.

 

... эх, жалко не помню я всех этих баек из лагерной жизни! Среди них были смешные и совершенно дикие. Про русского, который, попав в лагерь, с курсами английского и датского не справился, зато неплохо выучил арабский, например. Про похищенных ради молодечества из городского парка лебедей (и чуть ли не съеденных).

 

и все такое прочее.

 

... а Копенгаген, кстати, как место для погулять нам понравился. Тем более что осень, любимое время года. Любому северному городу очень к лицу.

 

желтые мерцающие в осеннем воздухе буквы супермаркета NETTO на дождливой улице - вот что я почему-то помню лучше всего из Копена.

 

* * *

Погостили мы у Хихуса дней десять, погуляли по Копенгагену (нет, смену караула в мохнатых шапках не видели), и поехали домой, через Швецию. В которую у нас не было визы (до появления шенгена было еще десять лет), но я уже крепко уяснил, что в Европе белому человеку с наглой рожей все дороги открыты.

 

и Швеции этой мы так и не увидели, потому что застопили фуру IKEA, водитель пустил нас в фургон, и всю дорогу мы проспали на мягком икеевском диване.

 

Помню (по нечастым остановкам туалет-кофе-покурить), что в Швеции названия всех городов кончаются на -чопинг.

 

потом мерзлый Стокгольм (нету Карлсона) и паром в Хельсинки

 

* * *

После я видел Хихуса пару раз в Москве, куда он вернулся через пару лет, сомлев в Дании совсем, но при этом умудряясь пару лет как-то имитировать свое присутствие там и сдавать свою квартиру вплоть до окончательного разоблачения.

 

В Москве у него, после датской скукотищи и безделья, сразу покатило - выставки, комиксы, фестивали, ну, всякая такая деятельность, которой я не очень интересовался, как и его творчеством вообще. Мне просто Хихус нравился, он веселый был.

 

Но тут я и сам исчез на несколько лет, сначала в Питер, а потом пришла и моя очередь попробовать иностранной жизни.

 

Вернувшись, лет пять назад я натолкнулся на Хихуса в Парке Горького. Он был укурен, оттого романтичен, стоял в окружении девиц, склонив типичным хихус-жестом голову на бок и с умилением наблюдал происходящее (какой-то фестиваль). Подарил мне книжечку своих комиксов и, кажется, не узнал.

 

Потом он уехал в Камбоджу, снял в Сием Реапе большой дом и объявил его открытым для всех, кто хочет пожить в Азии и поучаствовать в хихусовых (или своих) проектах. К тому моменту он стал достаточно известен и дела у него шли хорошо. Довольно часто я слышал о каких-то событиях, изданиях, мультфильмах и т.п. с его участием. Думал съездить к нему в Камбоджу, но как-то зацепился уже за Индию.

 

Интернет исправно доставлял фоточки Хихуса в типично азиатских декорациях: Хихус на мотоцикле, Хихус в шезлонге в ресничатой пальмовой тени, Хихус в смешной шляпе, Хихус у ярко разрисованной стены...

 

а потом он взял и умер в пятьдесят лет.

 

говорят, приехал в Москву сдавать проект, сроки поджимали, очень торопился, и мучавшую боль в желудке глушил таблетками аспирина. Что через несколько лет аукнулось.

 

и мне стало грустно.

 

неожиданно даже, сто лет не видел, особенно и не стремился, понятно же, время прошло, всё другое, все другие - зачем?

 

... а оказалось, почему-то важно, чтобы где-то там далеко был Хихус.

 

Ну, я ж говорю - он веселый был.