После недели сильной жары, когда над головой летали вертолеты высматривающие в горах дым, а после полудня приходилось прятаться в доме, чьи толстые каменные стены сохраняли прохладу - пришел вдруг ураган с ливнем и градом, и несколько прохладных дней потом...
так что даже пришлось затопить очаг...
дни все так же заняты работой - а вечера музыкой и разговорами. Я пытаюсь проращивать из французского испанский, и добираюсь до самого мучительного уровня - когда в основном понятно, но как-то замутнено, словно сквозь ватную подушку, и ничего не скажешь - можно только запоздало улыбаться шуткам и улыбаться китайским болванчиком.
мы по-прежнему никуда не ездим, разве разок в Барселону с Педро за покупками - чтобы искупаться в море -
или в Мойю за водой, которую приходится везти на дамиановом джипе с прицепом, в больших пластиковых контейнерах -
или на великах вниз, по горному серпантину, изгибающемуся с наклоном тела -
но никуда и не хочется особо, горная тишина цепляет и не отпускает...
на фото: Юля и Рита, про которую потом.
каждым утром в столовую входит Мирейя, улыбаясь круглым лицом, подходит к каждому - и обнимает. Долго стоит так, потом отстраняется и с улыбкой смотрит в глаза:
"Buenos dias! Que tal? Bueno?"
* * *
"Думаю перезимовать тут. Чем заняться есть, и люди хорошие..."
"А потом?"
"Что-то меня в Португалию тянет... сколько португальцев не встречаю - с ними легко. Мне Педро рассказывал - там еще много диких мест осталось, и народ простой".
"А потом? America Latina?"
"Хочу в Чили! Там есть все - от тундры до тропиков... У меня такая вот беда, что люди нравятся южные - а природа северная. Леса наши..." (мечтательно) "прохла-ада... Пальмы вот эти вообще не люблю, ненастоящие они, неживые, внутри пустые - ничего в них не понимаю, хуйня какая-то!"
"Смотри... дальше - Владивосток!"
"А что - можно! Не, круто было бы - вернуться с той стороны!", смеется Гарик.
никуда он не вернется. И паспорт русский его кончился пять лет назад и давно уже куда-то выброшен (другого - нет), да и трудно мне уже представить его у нас.
жаль только, картин он больше не пишет - нужны холсты и краски, на которые нет денег, и отдельное свое место, где можно посидеть одному и подумать. Несколько рисунков ручкой на бумаге ("хочется же иногда - порисовать!"), которые я скопировал в Кастельтерсоле...
Гарик... Совсем не изменился почти, только лицо стало чуть порезче, покоричневело от многолетнего загара - и поменьше хорошей наивности в глазах.
* * *
понятно было уже, что пора ехать, две недели на одном месте - это много. Да и испанская словесность начала крепко утомлять...
как раз кстати, во Францию, работать на виноградниках, собралась на своем автобусе Рита. Денег у нас осталось мало, и неплохо было б устроиться вместе с ней, хоть это и непросто из-за наших документов...
быстро собрав вещи, попрощавшись со всеми - мы трясемся по каменистой дороге в сторону Кастельтерсоля...
