фото: Наташа и Халиль (Пермь), Юля (Москва), и мои.
... теперь - на восток.
Москва - Бийск.
три бесмысленных и, как всякое ограничение свободы, унизительных дня в поезде -
где, впрочем, стало как-то спокойней по сравнению с прошлым - почти никто не пьет, а если и да - то втихую; проводница метет пол дважды в день; свежекрашеные станции сибирской дороги оснащены справочными с сенсорными экранами - только вечные бабушки с пирожками и остались; хотя нет - окна по-прежнему глухо "закрыты на зиму" - в конце августа.
наша первая алтайка: соседка по плацкарте. плосколицая азиатская девочка 18-ти лет, в черной бандане с черепами и с кружкой, на которой написано: "Какая я красивая, кому же я достануся" (нет, совсем некрасивая)... слушающая всю дорогу музыку в наушниках, от застенчивости, наверно
день - - -
Казань с изнасилованным минаретами кремлем - кремля не видно в темноте, минареты подсвечены электрической синевой... как в Стамбуле... поезд дугою огибает центр, и огни видно долго
ночь - - -
холмистый южный Урал, с крепкими, большими, добротными домами -
еще день - - -
скучная Западная Сибирь - промышленная окаемка железной дороги у городов - или равнинный лес, какой-то одинаковый и неинтересный - или так кажется сквозь пыльные, крепко задраенные "на зиму" стекла?
. . .
и... не доезжая Барнаула... на полустанке, где почему-то стоим долго...
внезапное чувство юга! бурые степи... спелое вечернее солнце... какие-то южные деревья, нет, не кипарисы конечно, но все же - и кукуруза, которую продают повсюду...
и небо! глубже, сочней и удивительнее, чем в России европейской... так что верится уже и в Монголию и Китай...
- южная Сибирь.
* * *
весною я получил письмо:
our brothers and sisters from the rainbow family; the call to gather in Altai Mountains in Russia...
то есть, вкратце:
священный золотой Алтай, место силы и пересечения религий и цивилизаций... кочевники... шаманы... буддизм... целители... и все такое прочее... и наше сильное видение - собрание Рэйнбоу на Алтае... а зовут меня Гайя.
"престарелая английская хиппи, похоже ", - подумал я, и отписал в ответ что-то вроде: "жутко извиняюсь, уважаемая, но как-то - недосуг".
да и вообще, были у меня совсем другие планы на лето...
Гайю я встретил уже потом, в Карелии, и она оказалась вовсе не престарелой, не английской, и вообще довольно приятной девушкой - лишнего не болтавшей - скорее уж это я, решив для порядку попугать, принялся расссказывать всякие ужасы про Алтай - и увлекся - к чему она отнеслась вполне спокойно, что тоже показалось симпатичным.
мы немного поговорили и я даже подумал, а чего, может съездить? Алтай же, интересно! Ах, да, у меня ж другие планы... Португалия там...
* * *
как же, Португалия, ага... домашние проблемы, о которых неинтересно, не пустили - и вот теперь
в компании интеллигентных, умственных, обращающихся друг к другу на "вы" москвичей - смешное такое манерничанье -
с картой Алтайского Круга (One World Altai Circle - придумала Гайя); я еду на Алтай - на единственно доступные три недели -
с порыкивающим внутри недовольством - с детской обидой на то, что все пошло не так как хотелось -
* * *
Бийск - Горноалтайск
в Бийске мы, наконец, выбираемся из вагона - и сразу бежим на горноалтайский автобус...
...леса и степи - вроде все похоже, но непривычно - неуловимо иным качеством воздуха, света и неба - на четыре тыщи километров отличающихся;
слева полноводная Катунь, главная алтайская река - и не расслабленно текущая, как наши среднерусские, отдыхая разливами и петляя - а деловито несущаяся вперед
мелькает указатель - "Сростки", дальше - "Дом-музей Шукшина" (говорят, Шукшина здесь недолюбливали, жлобской деревенской нелюбовью) -
потом деревни редеют
бугорки становятся холмами - колышущимися вдоль дороги;
покрываются скальными проплешинами - морщатся тяжелыми каменными складками...
. . .
горы.
и, сдавленные горами - первые дома Горноалтайска.
* * *
кстати, никакого запустения и уныния, которые я ожидал все же от Сибири, не было, такой вполне благополучный отстраивающийся городок - весь в рекламных щитах - опоясанный московскими супермаркетами - в свежей штукатурке и строительных лесах -
но вытянувшийся среди гор, вписанный в горы - это когда край многоэтажки стоит у самого подножья, а с верхних этажей видны скалы и лес, прямо напротив балкона (вот где играют, вот что видят с детства местные мальчишки!)
- чем-то похожий на европейский даже - таких (минус многоэтажки) много вдоль альпийских дорог -
только вот у горожан в основном азиатские лица, особенно на автовокзале, увешанном лозунгами "250 лет вхождения алтайского народа в Россию", по-русски и алтайски
вытаскиваем рюкзаки из автобусного брюха - наконец-то отдохнем да осмотримся, надоело ехать, хочется немного неподвижности...
но сразу же - два крепыша в спортивном предлагают места в машине, прямо до Усть-Коксы и дешевле автобуса
и мы снова едем - уходящей в горы и в Алтай горноалтайской улицей, превращающейся - в Чуйский тракт...
* * *
Горноалтайск - Усть-Кан - Усть-Кокса
вначале, вдоль заселенной Катуни, мимо свежекрашеных домиков с разноцветными крышами из металлочерепицы, придорожных кафешек, баров и ресторанов, рекламных щитов, табличек: сдается дом, комната дешево, турбаза, здесь запись на сплав, сплав по Катуни, бунгало, экскурсии, Белуха-Телецкое, кемпинг, аренда внедорожников - санаторий "Алтай", "Алтайский", "Звезда Алтая", "Катунские волны", - мимо вытянувшихся вдоль тракта туристических сувенирных базарчиков, где мелькает что-то яркое, цветное - и меховое - и керамика - и вот смеху-то: большие и лохматые бубны, висящие рядами - конечно шаманские - или вот совсем удивительное: табличка "страус Кеша" возле пустого вольера, и все это - по отличному ровному шоссе...
это Алтай?!?
... но через час машина сворачивает на мост - мы переезжаем Катунь - шоссе взрывается резко сбившими скорость ухабами - и очень скоро остается только - медленно ползущая среди лесных склонов вверх дорога
едем мы очень долго, возбуждение от давно не виданых (оказывается - соскучился!) гор отпускает - и, сползя вниз, я засыпаю, неудобно оперев голову на раскачивающийся ремень...
и просыпаюсь среди коричневых, глинистых, безлесных равнин - обрамленных голыми горами - и высоким небом - машина мчится посреди возникшего вдруг долгого и гулкого пространства (очень далеко! очень всего много!)...
посреди которого - табуны лошадей, очень много лошадей...
мчится машина - тихо, все молчат - водитель неразговорчив, к счастью - и музыка у него сломалась, что ли -
и за нами по совершенно, до горизонта, пустой грунтовой дороге (асфальт давно позади) - стелется медленно сносимый в сторону шлейф поднятой пыли.
три часа вечереющих гор, в полной, если забыть про мерный рев двигателя, тишине - огромное небо медленно наливается закатными красками - над горной грядой...
и под этим, вечерним, степным небом - несколько конных фигурок, скачущих вдоль дороги - с ружьями...
искоса, я рассматриваю водителя. То, что дома инстинктивно отпугивало бы (привкус звериной опасности!) - короткостриженная приплюснутая голова с низким лбом, жесткая складка слегка вывороченных губ, отрывистая речь, и тугие мышцы под спортивным костюмом - вдруг показалось просто своим, относящимся к этому месту, которому я чужой - и лицо его - скорей спокойным и уверенным, чем опасным или злым...
В полной темноте, после мелькнувшей в свете фар таблички "Усть-Кан", мы въезжаем в поселок и останавливаемся на площади с двумя неясно светлеющими башнями, передохнуть. Я выхожу из машины и сразу застываю на холодном ветру. "Высоко", говорит водитель, заметив, как я поеживаюсь - а на мой праздный вопрос: "а сколько?" - пожимает плечами. Под светом нескольких, единственных на весь поселок фонарей стоит группа подростков и разговаривают по-алтайски. В холодном, прозрачном, ночном воздухе чувствуются горы.
Да бог с ней, с Португалией...
* * *
"сейчас темно, а завтра проснетесь - увидишь, какие у нас места!", обещает водитель, с которым мы разговорились, подъезжая уже к Усть-Коксе. А меня и так уже будоражат эти непонятные, прячущиеся в темноте горы, плещущие под мостами горные реки, и выхватываемые фарами здоровенные деревья - степное плато закончилось, перевалив через хребет, мы снова попали в леса...
"Высадишь нас где-нибудь в лесу, ночевать? - чтоб недалеко от Коксы и не мешали..."
"Ладно..."
. . .
Усть-Кокса.
проехав недлинной улицей спящих, нахохлившихся домиков - мы останавливаемся на площади с большим трехэтажным зданием, горящей вывеской "Бар" - и чем-то еще неоновым, кажется, "Kodak".
из стоящей в темноте группы мужчин к нам подходят двое и, с размаху хлопнув ("как оно?") друг друга ладонью о ладонь, здороваются с водителем, скользнув по нам малозаинтересованным взглядом.
"Ну, ладно... Вы, если чего, звоните. Я в Горный часто езжу..."
записав зачем-то телефон, мы спрашиваем про ночлег.
"А, это туда", и показывает в темноту, откуда отчетливо шумит река. "Мост. Перейдете - там лес. Там ночуют"
с трудом разглядев белеющую в темноте мостовую опору, мы берем рюкзаки - и, пройдя мимо компании подростков с пивом на деревянных ступеньках (взгляд искоса) - ступаем на длинный деревянный настил - вдруг дернувшийся из-под ног, начиная раскачиваться... подвесной... и, в темноте, становится страшновато... шум невидимой реки внизу и подергивающаяся опасность под ногами...
перейдя Катунь, мы сразу оказываемся в лесу, заходим поглубже (ноги радостно погружаются в мягкое) - и, найдя удобную ложбинку, надрав бересты и каких-то колючих веток, разводим быстрый костерок, вскипятить чаю...
* * *
Утром, выбравшись из спальника, я беру котелок и побыстрей спускаюсь к реке, осмотреться - и, зачерпнув воды, сажусь на торчащий у воды камень
поблескивающая мелко бурлящая на камнях река... висящий над головой мост... дома на том берегу...
за ними - горы.
